Двигатель прогресса
Александр Хван рассказал журналу Pulse PRIME о том, как он пришел в науку и поделился планами бизнес-инкубатора на будущее.
Вы не всегда занимались наукой. Как Вы пришли к пониманию того, что именно это Ваш путь?
Александр Хван: Я родился и вырос в семье ученых в советское время. Тогда никто даже не задумывался о ведении собственного бизнеса. Но мой старший брат первым из нас своим примером показал, что предпринимательство приносит прибыль: он открыл свое дело в 90‑е годы. К тому же в те времена ученым стали платить крайне мало… И вот, когда на мое 18‑летие, по семейной традиции, мне подарили первые серьезные деньги, я решил пойти по стопам брата и вложить их в собственный бизнес, параллельно учась на физико-техническом факультете Воронежского государственного технического университета. Конечно, мне приходилось заниматься не очень интересными делами: что‑то покупать подешевле и продавать подороже. Но меня привлекала финансовая независимость. К тому же давил стереотип, существовавший в обществе в 90‑е годы: люди считали, что можно всю жизнь покупать и продавать, а наука и образование не важны. Меня спасала только лишь семейная культура: я понимал, что нужно учиться и развиваться.
В итоге в 98 году перевелся на другой факультет, стал заниматься биомедицинскими технологиями, потом выиграл студенческий грант и поехал на три месяца в Южную Корею. Сеул поразил меня: это было настоящее технологическое чудо. К тому же я увидел, насколько там развита инновационная деятельность и насколько уважают и ценят преподавателей, профессоров, ученых. Тогда‑то я и спрогнозировал для себя, что рано или поздно ученые в нашей стране будут в почете, ведь их эффективная деятельность - это один из основных факторов бурного развития экономики страны.
И Вы пошли этим путем?
АХ: На тот момент мой бизнес стабильно развивался, и у меня появилось время для того, чтобы заниматься любимым делом — наукой. Я поступил в аспирантуру и начал преподавать. А уже в 2007 году окончательно распрощался с бизнесом, выбрав для себя другой путь.
Будучи старшим преподавателем, успешно защитил кандидатскую диссертацию, получил экономическое образование, которого мне не хватало, и степень МВА (благо, преподавательская деятельность позволяет удобно планировать свое личное время). И после этого устроился на работу по найму сначала на должность коммерческого директора, а потом — генерального директора воронежского филиала московской компании. Так я работал до 2011 года. Параллельно преподавал и не бросал науку. Кстати, совмещать все это и планировать свое время мне помогало именно экономическое образование. В 2013 году я защитил докторскую диссертацию и продолжил свою карьеру в вузе. Тогда‑то ко мне и пришла идея коммерциализовать свои разработки, тем более, что опыт предпринимательства у меня был. На самом деле я всегда мечтал заниматься наукой и при этом достойно зарабатывать. К сожалению, в нашей стране это непросто, но я решил попытаться. И начал выводить свою разработку на рынок (она была связана с повышением стойкости инструментов): подал заявку на конкурс Кубок инноваций, занял второе место, получил грант и… приглашение из ВГУ на должность директора бизнес-инкубатора. Это было неожиданно, ведь я всегда учился и работал в «Политехе», но там у меня не было возможности развиваться в том ключе, в котором я мечтал. Так началась моя работа в ВГУ.
Будучи директором бизнес-инкубатора, Вы по‑прежнему сами занимаетесь научными разработками?
АХ: Да. Сейчас у меня есть два стартапа. На самом деле Университет дал мне прекрасную возможность — участвовать в семинарах и форумах, знакомиться с людьми и всегда быть в курсе последних тенденций. Это очень помогает мне в продвижении разработок университета и собственных проектов.
Что изменилось в инновационной политике ВГУ с тех пор, как Вы возглавили бизнес-инкубатор?
АХ: Когда я пришел на эту должность, в Университете как раз формировалась новая команда проректора по инновационной деятельности — Давыденко Татьяны Михайловны. ПОэтому все изменения можно связать с работой всей команды. Думаю, что нагляднее всего о нашей работе могут сказать ее результаты: в первую очередь, количество привлеченных средств в инновации и в науку, а также количество реализованных проектов. Динамика хорошая. При вузе на данный момент функционирует более 30 малых инновационных предприятия. Реализуются 4 проекта в рамках 218 постановления Правительства РФ о создании высокотехнологичного производства вузов и предприятий: по созданию оптоволоконного фотосепаратора, производства по переработке растительных масел, установки для выделения сверхчистого водорода и интеллектуального мобильного средства химизации нового поколения.
Причем главный показатель успеха для нас — это запуск серийного производства продукции, доход от которого будет превышать размер субсидий в 5 раз. Я рад, что такие перспективные проекты есть: если в 2012 году он был один, в 2013 году — появился второй, а за 2015 год мы начали работу сразу над двумя такими проектами. Наша задача заключается в том, чтобы помочь разработке дойти до конечного потребителя и повысить качество нашей жизни, при этом обеспечив достойную жизнь самого ученого.
Как меняется инновационная политика России в последнее время?
АХ: Есть рейтинг авторитетного агентства Bloomberg, согласно которому Россия в 2013 году занимала 18 место в мире по уровню инновационного развития, в 2014 году это было 14 место, а в 2015 году — 12 место. Очевидно, что мы очень быстро продвигаемся вперед.
Что касается отношения к ученым, то оно постепенно меняется: ученые снова в почете. Это связано с экономической и политической ситуацией на мировом уровне: к нашим властям возвращается понимание того, что рассчитывать на западные технологии не стоит. Например, наша страна традиционно большое внимание уделяла развитию военно-промышленного комплекса (раньше это было связано с Холодной войной), а сейчас мы снова вкладываем средства в его развитие в связи с современными событиями. На фоне этого растет и потребность в научных исследованиях. И то же самое происходит во многих сферах. Мы находимся в такой геополитической обстановке, когда нам нужно иметь не только собственное программное обеспечение, а еще и соответствующее оборудование российского производства, которые не просто не уступали бы зарубежным аналогам, а превышали по ключевым показателям. Я бы сказал, что государство повернулось лицом к нашим ученым и различными способами поддерживает их. Наука снова становится актуальной.
А насколько процветает инновационная деятельность в Воронеже?
АХ: В этом смысле показательно то, что в нашей области появились индустриальные парки, в которых создана благоприятная среда для развертывания высокотехнологичного производства. К нам заходят крупные инвесторы. Это о многом говорит, ведь инвестор, тем более западный, не пойдет туда, где плохо. Конечно, нужно еще немало работать, чтобы вывести Россию на уровень Японии или США, но, по крайней мере, положительная динамика есть.
Каковы планы по развитию бизнес-инкубатора?
АХ: Главный показатель нашей работы — это количество успешных малых инновационных предприятий, созданных при вузе. Хотелось бы, чтобы в ближайшие 5 лет из 30 таких предприятий хотя бы 10 % вышли на российский рынок и заняли на нем серьезную долю. Отчасти это мечта, ведь реализовать такой план непросто, но мы стремимся к этому.
Почему же воронежский рынок для них мал?
АХ: Дело в том, что высокотехнологичная продукция часто реализуется на очень узком рынке. Поэтому основные заказчики находятся в других регионах. Наша работа заключается в том, чтобы помочь проекту пройти весь цикл: от идеи к реализации. Мы выявляем перспективные разработки, дорабатываем их, а затем создаем стартап-команды, малые инновационные предприятия и выводим разработку на рынок. Либо находим соответствующую программу госфинансирования и реализуем НИОКР на базе университета.
Что бы Вы хотели изменить в жизни российских ученых?
АХ: Хочется, чтобы современные российские ученые имели достойную социальную защищенность, возможность качественно работать и жить — это довольно банальная и простая мечта (смеется- прим. ред.).
Насколько велика творческая составляющая Вашей работы?
АХ: Если человек сам по себе творческий — то он все будет делать творчески. Я стараюсь всегда поступать именно так, иначе даже написание картины может превратиться в алгоритм. И мои научные изыскания, и работа с молодежью — все это требует вдохновения. В рамках работы в бизнес-инкубаторе мы постоянно придумываем конкурсы, чтобы выявлять новые идеи. Или же находим группу активных ребят и вместе генерируем идеи. Каждый раз нужно ориентироваться по ситуации — и все это творчество.
А что же Вас вдохновляет и как Вы отдыхаете?
АХ: У меня немало увлечений, начиная от стендовой стрельбы и заканчивая шахматами и бильярдом. Но, честно говоря, все эти вещи отнимают много времени. Ведь я как идеалист в любом деле стараюсь достичь высокого уровня. Когда‑то я настолько увлекся шахматами и бильярдом, что стал тренироваться, изучать теорию, читать книги, учить основные положения и принципы и в какой‑то момент понял, что трачу на эти хобби по несколько часов в день. И это отвлекает меня от других важных задач. Тогда я решил завязать со своим хобби: не играю уже года три. Сейчас для меня лучший отдых — это велосипед, ролики и прогулки на свежем воздухе.
А работа для Вас — это хобби или труд?
АХ: Бытует мнение, что самая хорошая работа — это хобби, но для меня это не совсем так. Есть такое понятие «состояние потока». Так вот, когда человек входит в это состояние потока, то все его способности и навыки раскрываются и используются на полную мощь. Сейчас могу сказать, что я вошел в это состояние: наконец‑то занимаюсь тем, что мне нравится и в то же время могу максимально использовать свои ресурсы и получать от этого удовлетворение.
Скажите, у Вас был учитель в жизни?
АХ: Я бы так не сказал. Мне всегда нравилось учиться у умных людей. К тому же во мне сильны семейные убеждения. Мой отец — ученый, брат — предприниматель, мама — инженер-химик. Родители много мне помогали в жизни своими примерами и советами, но я все равно строил свою жизнь сам: анализировал полученную информацию и действовал. Если бы кто‑то сказал мне, что надо поступать определенным образом, я все равно тщательно проанализировал бы этот совет.
Какими качествами, по‑Вашему, должен обладать хороший руководитель?
АХ: Он должен быть как играющий тренер — это современная стратегия управления. Когда он знает, как работает команда, и сам работает в ней и как участник, и как руководитель. Но для этого надо самому очень хорошо разбираться в выбранной области, знать все тонкости. Например, в моей сфере — в системе образования — нужно проработать много лет от ассистента или инженера до профессора. Тогда человек сможет стать хорошим руководителем. Я в этом уверен.
Как Вы считаете, Вам своей работой удается менять мир к лучшему?
АХ: Я вижу, что моя работа приносит свои плоды. Я вижу немало примеров, когда российские ученые возвращаются из‑за рубежа. Некоторые выходят со своими разработками на мировой рынок. Положительная динамика на лицо, чему я не могу не радоваться. Но нужно постоянно развиваться и совершенствоваться.
