Поверить в себя
И интерес к сцене проснулся в Камиле еще в детстве: любительский театр, концерты, школьные праздники… Но главное — те люди, которые помогли его таланту раскрыться. Актер с благодарностью вспоминает своих школьных учителей: Валентину Николаевну Карнаухову, которая первой рассмотрела в нем актерские способности, и Полину Евгеньевну Самбулову, которая каждый раз говорила на уроке литературы: «А теперь послушаем как это стихотворение читает Камиль». После 10 класса мальчик решил попытать счастье и подал заявление на хореографическое отделение Улан-
Уденского института культуры. «И тут неожиданно по инсти-туту пронесся слух, что приехал какой-то питерский педагог и хочет пригласить несколько ребят в театральное училище. Я не думал участвовать в отборе, но… Настояли одногруппники. Так я стал студентом Иркутского театрального училища. А мой первый педагог, режиссер Михаил Богин, помог мне поверить в себя». Камиль отслужил в армии, окончил училище и остался работать в Иркутском ТЮЗе у режиссера и педагога Вячеслава Кокорина. Но, как бывало в советские времена, между режиссерами, мыслящими нестандартно, и директорами, представителями номенклатуры, возникли непримиримые конфликты.
«Кокорина уволили. И в знак протеста вместе с ним из театра ушли 8 человек, в том числе и я. К этому времени режиссер Михаил Бычков уже поставил несколько спектаклей в Воронежском ТЮЗе и, зная о том, что случилось, пригласил 5 человек к себе. Так я и оказался в Воронеже». О настоящем и будущем Актеру не раз присуждали награды и премии, в том числе премию «Кинотавра» за лучшую мужскую роль. Но, как признается артист, главное — это то, что за каждой из них тянется шлейф работы. «Я ездил в Печоры, где был председателем жюри на конкурсе. Дети из Псково-Печерского монастыря читали стихи. Простые, но невероятно тонкие и понимающие ребята. Они читают совсем не так, как дети, испорченные школьными заунывными интонациями… И вот их «спасибо» — для меня не меньшая награда, чем диплом кино- или театрального фестиваля».
В 2006 году, получив предложение сниматься в кино, Камиль переехал в Москву. Сейчас он живет и работает на два города: играет в спектаклях, снимается в фильмах, работает над собственными проектами… .Камиль считает свое сотрудничество в прошлом сезоне с Книжным Клубом «Петровский» полезным опытом: «Я думаю, что «императорские» театры утрачивают монополию на сценическое высказывание. Передача смыслов со сцены в зрительный зал не нуждается в много тысячных бюджетах. Порой достаточно простых и скудных средств… Так было с проектом «Сестры» в рамках работы «ТекстПортала». Действо по письмам и воспоминаниям медсестер Великой Отечественной Войны. 15 девушек решили прочесть их со сцены. И для этого не нужно было заканчивать театральный институт. Очень просто прозвучавшие слова шокирующей правды о войне, без искусственного надрыва, резонансно отозвались в зале». Камиль признается, что ему хотелось бы заняться созданием универсальной культурной площадки, в которую пожелали бы включиться как профессиональные актеры и режиссеры, так и не профессионалы. «Это могла бы быть «Открытая сцена» без собственной труппы, где возраст, национальность, наличие театрального диплома не имели бы значения. Например, без своей труппы успешно функционирует в Москве Театр Наций, театр DOC, театр «Практика», центра имени Вс. Мейерхольда…». Актера волнует судьба современного воронежского театрального пространства. «…вот смотрите, в Екатеринбурге, по официальным данным, «живут» 24 театра (фактически — их около 40), не считая фестивалей, лабораторий и большого театрального форума «Реальный театр» Олега Лоевского.
В Воронеже очень трудно и медленно назревает подобная ситуация. Но я вижу, что уже появляются первые ростки. Меня радует опыт Андрея Новикова в его яркой режиссерской трактовке «Кроткой» Ф. Достоевского. Или уникальное явление — «Театр одного» Бориса Алексеева. Причем и Андрей и Борис уже давно снискали любовь зрителей как актеры Камерного Театра, но их личность, творческая и человеческая, уже больше чем просто актерская профессия. Уже то, что художественный руководитель Камерного театра Михаил Бычков отпускает их на такие «самостоятельные марш-броски» — понимание современной культурологической ситуации и в городе, и в стране. На сегодня в Воронеже — 5 официальных бюджетных театров, два из которых детские, и одна «Антреприза» в Доме Актера. Эти «Линкоры» долго разворачиваются, совершая маневры, от одного спектакля к другому, и поэтому успевают сделать 2-4 названия в сезон. И если бы не «Платоновский» фестиваль, недавно появившийся фестиваль «Чернозём», исследование культурной среды «Воронежский пульс» Эдуарда Боякова, то на таком «классическом наборе провинциального мегаполиса» мы жили бы до сих пор».
Камилю хотелось бы, чтобы обращений к душам людей че-рез театр и творчество в «миллионнике» было в десятки раз больше: «Не важно, с палубы большого крейсера или маленького суденышка этой «творческой флотилии» оно прозвучит, лишь бы оно было грамотным, цивилизованным, актуальным и, главное, талантливым». О том, что заставляет жить «Меня поддерживает память о тех, кого, к сожалению, уже нет в живых и кого нельзя спросить, как поступить. Но мысленно я задаю им вопросы и представляю, как бы они ответили…» Прежде всего, это относится к маме Камиля, к его первому театральному педагогу Михаилу Богину, к театральному критику Марине Зайонц, к друзьям-актерам Юрию Степанову и Анатолию Абдулаеву…
Но главное — это мощная поддержка самых близких и дорогих людей— семьи Камиля: жены Нины и сына Клима. Нина — творческая натура, очень мудрый человек и отличный психолог, который нередко помогает мужу разобраться в его переживаниях. «Не буду лукавить, как все творческие люди, я подвержен сомнениям и неуверенности в себе. А Нина всегда находит нужные слова. Думаю, это трудная работа — быть женой такого спонтанного и эмоционального человека, какими часто бывают актеры». Сын Камиля, Клим, который перешел уже в 10 класс, начинает выбирать себе дорогу: он увлечен кинематографом.
«Когда мы снимали первый в его жизни фильм, я подробно рассказал ему, как действовать. Он выслушал и сказал, что будем делать, как решил он. Я не пытаюсь давить. Сейчас перед ним я не имею права оказаться слабым; человеком, который ничего интересного не сделал в жизни. Мне хочется, чтобы потом он вспоминал меня с гордостью. И это заставляет двигаться вперед». Актер признается, что его секрет успеха в том, что вокруг него есть люди, которые в него верят. «Мои самые большие друзья — семья Степановых: Ира и ее трое сыновей. У них есть внутреннее убеждение, что я талантливый артист и хороший человек. Кто им это сказал? Не знаю… Может быть, Юра. Но они в это верят и не подвергают сомнению. И это заставляет меня быть таким, каким они меня представляют». Еще в молодости актера его первый учитель Вячеслав Кокорин подарил ему знаменитую «Молитву пожилого человека» в переводе с английского Даниила Данина. Камиль признается, что тогда, много лет назад не понял в ней ни слова, но теперь…«Сегодня мне вдруг ясно и внятно открылся весь ее смысл. Соответствовать ему пока удается с трудом… Но я пытаюсь».
